События, произошедшие, часом-двумя ранее никак не выходили из головы. Вся сложившаяся ситуация не мало волновала. Если бы он не остановился, и не стал бы рассчитывать световые знаки, то, возможно он тоже увидел бы, дьявольское отродье, о котором ходило столько слухов. Временами человек, совершенно осознанно искал того, что погубит его, быть может, не физически, а душевно. Только вот люди временами не осознают степени опасности того, на что так бесстрашно идут. Некоторые знания должны быть закрыты от человеческого восприятия. Они должны быть спрятаны так же, как и Шкатулка Пандоры от обычных обывателей. Но, тем не менее, сейчас Ватсона крайне мучило то, что же увидел Шерлок там, на Ведьмином обрыве. Для начала стоило бы найти единственного в мире консультирующего детектива, и хорошенько расспросить его о том, что он увидел, сквозь клубы серого тумана. Какой же демон наводит ужас на Баскервиль, и каков его облик. Эти мысли не давали доктору покоя, он совершенно не понимал, кому стоит верить. Своему сознанию, – которое настаивало на том, что подобного мутанта не может существовать. Или Шерлоку Холмсу – человеку, который опирается исключительно на свою дедукцию, но никак не на чувства, что доказал на протяжении многих и многих преступных дел, которые с успехом распутывал.
  Шерлок нашелся в «вегетарианском» кафе неподалеку. Детектив сидел неподалеку от камина, и испуганным, несколько загнанным взглядом всматривался в огненные всполохи. Что отражалось в его взгляде? Нет, нельзя сказать, что это была паника, или крайне сильный страх. Джону показалось, что это было непонимание. Непонимание того, почему его зрение предало его тогда, когда он, казалось бы, был не так далек от ответа. Вероятнее всего он не мог понять сам себя, не мог понять того, что произошло, и почему он поверил в то, от чего ранее отмахивался, как от не смешной шутки. Не смотря на то, что Джон и не умел определять, где был человек по одному пятну на манжетах его рубашки, он умел ставить себя на место других людей, умел представлять то, что они чувствуют. А уж с Холмсом-младшим, он знаком достаточно долго, для того чтобы понимать все то, что он сейчас ощущает. Единственное, чего не мог понять доктор Ватсон, это того – о чем сейчас думает его коллега. Какие у него планы? Какие догадки? И что он будет делать после произошедшего?
  Мужчина неспешно подошел ближе, обогнул кресло Шерлока и опустился в соседнее, у него расслабленная поза, он старается не выдавать своего интереса. Минута для того, чтобы понаблюдать за детективом. Он действительно испуган. Испуганный Шерлок, это какое-то издевательство, такого быть не может. Он не боялся тогда, когда его похитили из собственного дома, и не абы кто, а серийный убийца. Он не подавал признаков чувств, когда на его глазах почти убили женщину. Он отшучивался тогда, когда в музее шла перестрелка. Он не подавал признаков страха тогда, когда Мориарти целился в него. И сейчас он испугался? Смешно, пугающе и смешно.
  - Как ты, Шерлок? – он опускается ниже, упирается локтями в собственные колени и не отводит пытливого взгляда от Холмса-младшего.

Ты видишь, что не вижу я
Я вижу, что не видишь ты
И изменить всё это слишком сложно
Мы спорим, слыша лишь себя
И вновь кричим до хрипоты
Но нам понять друг друга невозможно
[c]

Что-то тут было не в порядке, только вот одно «но» - Джон не мог понять, что именно. Он, несомненно, волновался за Шерлока, и честно признаться, ему было просто не по себе видеть его, всегда собранного и готового к новым приключениям, в таком разбитом состояние. Но Ватсон банально не мог поверить в существование дьявольского пса, он не мог верить в это страшное видение из недр оврага Дьювера. Какая ирония, овраг, названный в честь дьявола, вынашивает где-то в себе существо, не дающее покоя местному населению уже около двадцати, а может быть и больше, лет. Как там говорилось? «Как корабль назовешь, так он и поплывет?». И правильно, нечего было козырять такими мрачными названиями.  Задумчивость, отражающаяся на лице детектива, была несколько пугающей, еще более пугающей, чем прежде. Джону на мгновение показалось, как трещат напряженные мозговые извилины в голове Холмса, по которым туда и сюда, как заведенные носятся суетные мысли, догадки, выводы. И он ожидал услышать, что угодно, но точно не то, о чем начал говорить Шерлок. Джон вопросительно выгнул бровь и пристальнее посмотрел на Холмса-младшего, будто ожидая того, что тот сейчас вскочит на ноги, и скажет, что-нибудь типа: «Я же пошутил, Джон, неужели ты повелся на это?». Но, нет, чудо не торопилось происходить, а вот виски в бокале Шерлока покрылось мелкой рябью из-за дрожащей руки. Джон сделал глубокий вдох, приводя мысли в порядок, и разведя руками, откинулся на спинку кресла. 
  - Ладно, еще несколько минут назад, там… – он кивнул куда-то в пустоту ресторана. Точнее говоря, в сторону окна, он будто бы указывал на злосчастный овраг, который теперь был далеко от них, - … Ты ничего не видел. – немой призыв вернуться в эту реальность, но кажется, переубедить Шерлока, ему просто так не удастся. Джон приложил указательные пальцы к вискам, и с хмурым видом закрыл глаза, пытаясь найти какое-нибудь логическое объяснение тому, что происходит.
  - Шерлок, давай будем исходить из фактов. Может быть, у кого-нибудь в округе есть большая собака. – он пожал плечами, Джон и сам не был до конца уверен в правдивости своего предположения, но это все-таки лучше, чем думать, что где-то бродит собака Баскервилей, выкидыш генной инженерии, супер-пес и так далее. У этого существа крайне много имен, чтобы перечислять их. Это просто смешно, не может такого быть, даже если бы пес и существовал – его бы отловили и истребили, что-нибудь, да, сделали бы. Сознание Ватсона отказывалось принимать факт существования «Дьявола» в этом захудалом месте, но пока что, он ни в чем не мог быть уверен.

Разве ты не видишь, как впереди маячит мрак
И к нему чеканит шаг толпа идущих вместе?
Кто не с ними - тот их враг
Хорошо, пусть будет так
Сделай вдох, сожми кулак
И просто стой на месте
[c]

Еще один короткий взгляд на бокал в руке детектива, подтверждает всю абсурдность сложившейся ситуации. Полное расхождение с реальностью, юмористическое шоу с элементами мистики. Эта ситуация из тех, при которых говорят – «не знаю что делать, смеяться или плакать». Кому верить – своим убеждениям, или словам Шерлока, который практически никогда не ошибался в своем выборе. Джон был погружен в ощущение прострации, сейчас его сознание было полно противоречий. Сбой в принятой системе правил. Да, он когда-то верил в инопланетян, например, но это же было в детстве. С другой стороны – военная база, светящийся Бубенчик, ощущение подозрительности при первом взгляде на то, как пытаются люди скрыть все то, что действительно происходит в Баскервиле. И если где-то клонировали овцу, то почему бы не создать своего собственного голема, своего «Франкенштейна»? Существует ген гигантизма, так же, как и существует малый процент собак, способных усвоить этот ген, и эволюционировать. В прочем больше, тут подошло бы слово – «мутировать». Существует теория вероятностей, исходя из которой, существует вариант того, что нужная собака оказалась в нужном месте, в нужное время. Рой мыслей не давал покоя, догадки подгрызали его изнутри, смешивая реальность и мистику в единое целое. Джон покачал головой, стараясь отогнать от себя назойливые домыслы, и полностью сконцентрировался на заговорившем Шерлоке.
  - Шерлок, опомнись. Может быть, тебе отказала твоя логика? – если бы он сказал это при других обстоятельствах, то возможно, эта фраза прозвучала бы насмешливо. Но сейчас в его голосе слышалась лишь попытка образумить, и некая доля страха. Страха перед тем, что единственный в мире консультирующий детектив окажется прав, и они почти стали жертвой Баскервильского монстра, которого ему, Джону, увидеть так и не удалось. В прочем он слышал вой, и слышал рычание, даже более того – он ощущал на себе чей-то взгляд в тот момент, когда потерял из вида коллегу и заказчика, отвлекшись на световые сигналы, и чуть заплутал, отстав. Он вскинул на Холмса несколько раздраженный взгляд, и отняв руки от головы, положил их на подлокотники, впившись в них пальцами.
  - Быть того не может, Шерлок. Ты вообще меня слушаешь? У людей, у кого угодно может быть собака! Прекрати нести чушь. – он уже даже не думал, он был банально рассержен всем происходящим. Какого, простите, черта, его пытаются убедить в том, чего существовать банально не могло? Почему, когда есть более логичный ответ, этот треклятый человек выбирает самый нереалистичный, откровенно смешной и глупый вариант? Нет, нет и еще раз нет, пусть он попробует его убедить.
  - Ты думаешь не головой, а чувствами. Это, конечно, хорошо, но… Не сейчас, не в этой ситуации. – сказано в сердцах, просто из-за того, что он чувствует себя каким-то недалеким человеком с отсутствующей хромосомой в генном коде. У Джона складывается такое ощущение, что все знаю ответ, и только его сейчас держат в дураках. И, знаете, если это шутка – это крайне не смешно, это более чем отвратительно. Только вот почему-то доктору Ватсону казалось, что это никакая не шутка, и это пугало его больше всего.

Отредактировано John Watson (2012-05-27 23:35:21)

Несколько лет войны, это порядочный срок для того, чтобы вы научились различать не только то, что на вас смотрят, но если о вас говорят, на расстояние от двух до пяти метров включительно. Следуя старой, оставшейся еще с военных временен привычке, доктор обернулся через плечо, оглядел замолкшую на секунду толпу мрачным взглядом и повернулся обратно, ничего интересного так и не обнаружив. Чувствовать себя заморским зверем не нравилось совершенно, но что уж тут делать, - они сами виноваты. А в частности для этого особенно постарался Джон, который теперь сидел с еще более хмурым видом, и старался не думать о том, что за ними пристально наблюдают. Говор вновь восстановился, шепотки, шум, звон посуды, скрип вилки о керамику – все это располагало больше, чем молчание, пусть, даже если оно и длилось всего секунду.
Он вновь собрался с мыслями и сконцентрировался на коллеге. Судя по общему виду, в частности по мимике, и хлопку стакана – Джон не слабо влип, и теперь, скорее всего, займет место «индивида обыкновенного», который посмел посягнуть на святую честь и достоинство самого Шерлока Холмса. Какая утрата. Ватсон скривился заранее, Холмс пусть и был суетным, и непредсказуемым, но некоторые вещи были просто очевидными. И звучат первые ноты панихиды, которая поется по поводу скорейшей кончины общественного спокойствия. Холмсу хочется врезать за один только голос. Эта самовлюбленность, смешанная с нотами насмешки и высокомерия. Таким тоном обычно произносят фразу: «Ты во мне сомневаешься?». Джон проследил за взглядом Холмса, и страдальчески вздохнул. Останавливать и затыкать? Ватсон заранее знал, что это бесполезный, и самый отчаянный план. Это практически, то же самое, что взорвать пояс шахида и выжить, а именно – невозможно. Потому что, если Шерлок решил, то Шерлок сделает. Джон уперся локтем в подлокотник, и накрыл глаза ладонью руки. Муки совести, и смущения он явно испытывал за них обоих, потому что его коллега, кажется, был не способен ни на что, кроме того, чтобы разок-другой поумничать. Надежда на то, что на Холмса-младшего не обратят внимания, улетучилась с первого же момента. Ватсон краем глаза посмотрел на замершую на месте пару, и на всех других гостей. Краснеть доктор не привык, а вот осыпать треклятого коллегу проклятьями, и не самыми лучшими словами, это всегда, пожалуйста.
  - Шерлок… – первая попытка к призыву из серии «замолкни» с треском провалилась. А заметив гримасу на лице детектива, на фоне стыда, добавилось еще и раздражение. Честно признать он не знал, что будет лучше, или оставить на знаменитом лице отпечаток своего кулака, или быть может попытаться скормить Холмсу его же стакан, предварительно мелко раздробив. А поток слов, произносимый знакомым, и мерзким до одури, голосом все не смолкал. Ватсон уже привык к этому, и переносил все достаточно стойко.
  - «Ладно, бывали и худшие времена, просто надо выслушать его, когда-нибудь, да замолчит. Успокойся, Джон, держи себя в руках. Рукоприкладство не выход». – мысли, как мантра, которая повторялась в голове все чаще и чаще.
  - Шерлок… – вторая попытка так же потерпела фатальное фиаско. Терпения оставалось все меньше, еще немного и раздражение польется через край, а там, пиши, пропало. Детектив все не унимается, его, конечно, понять можно, потому что именно Джон его из себя и вывел, и на эти разглагольствования натолкнул. Но можно же вести себя умнее, в конце-то концов.
  - Шерлок, черт тебя побери… – все, почти сорвался, он отнимает голову от лица, и что есть силы, бьет ребром руки по злосчастному подлокотнику. Боль отзывается не сразу, доктор ее совсем и не замечает. Он смотрит на Холмса гневным взглядом, и тут не понять, степени его возмущения уже просто невозможно. Детектив заканчивает свой недолгий, но информативный рассказ, и только тогда, Джон вздыхает свободно, и позволяет себе расслабиться. Минута молчания, надо все осмыслить, немного остыть, с горяча можно наговорить того, что потом придется расхлебывать очень и очень долго. Еще один тяжелый выдох, Ватсон наконец поднимает глаза, и коротко кивает головой.
  - Хорошо, ты прав, Шерлок, можешь не продолжать. – он поднимает согнутые в локтях руки, в жесте капитуляции, продолжать этот разговор нет ни смысла, ни нужды. Сейчас настроение у них обоих крайне нестабильное, и ничего дельного из этого не выйдет.
  - И все-равно, послушай меня, я же как ни как твой друг… - он старается говорить спокойно, хотя приглушенные ноты раздражения, все-равно сквозят в его голосе.